Мы продолжаем публиковать частями статью сопредседателя Социалистического Движения Казахстана Айнура Курманова о социалистическом строительстве в Казахстане и Средней Азии 20-30-х годов.

Национальное размежевание 1924-25 годов

Часть партийных служащих, выходцев из коренных народов, например, предлагали объединить Туркестанскую, Бухарскую и Хорезмскую Республики в единую федерацию, аналогичную Федерации РСФСР.  Однако это предложение было отклонено. Сама идея образования национальных республик для узбеков и туркмен ставилась под сомнение рядом местных деятелей, так как, по их мнению, таких наций не было, и введение таких категорий было бы искусственным актом.

Несмотря на такие настроения в результате победившей линии на создание именно национальных республик, в конце апреля 1924 г. Средазбюро РКП(б) образовало специальную комиссию, в рамках которой были назначены туркменская, узбекская и казахская подкомиссии для представления интересов своих соответствующих общин.

«Инициатива Кремля по объединению узбекских населенных пунктов Центральной Азии в единую узбекскую национальную республику не была позитивно воспринята советскими узбекскими элитами в ТАССР и ХССР. Единственной узбекской политической группой, которая с самого начала полностью поддерживала проект узбекского национального государства в Кремле, было советское бухарское руководство под руководством Файзуллы Ходжаева. Узбекский проект Кремля во многом поддерживался и партийными активом Ташкента», - пишет историк Григор Убириа (6).

Цель планируемой делимитации состояла не в создании этнически однородных политических единиц, а в обеспечении того, чтобы в каждой вновь образованной республике и области титульная национальность составляла численное большинство. Руководящим критерием для территориальной комиссии по определению проектируемых межреспубликанских границ в Центральной Азии должен был стать национальный принцип.

Во время создания новых советских наций возникали постоянные проблемы и споры как по вопросам территорий, так и по принадлежности тех или иных отдельных этнических групп.

Одной из наиболее сложных задач для территориальной комиссии было разграничение границ между Казахской АССР и будущей Узбекской ССР. Между руководством Казахской и Туркестанской АССР существовал давний конфликт по поводу Семиреченской и Сырдарьинской областей. Хотя декрет Политбюро ЦК РКП(б) от 12 июня четко определил включение казахских населенных пунктов ТАССР в состав КАССР, представители казахских и узбекских национальных бюро существенно расходились во мнениях о том, где именно провести демаркационную линию между двумя республиками.

В частности, в декрете ВЦИК и СНК от 26 августа 1920 года «Об образовании Киргизской АССР» был пункт 2 следующего содержания: «Включение в состав Киргизской Республики киргизской территории, входящей ныне в состав Туркестанской Республики, происходит по волеизъявлению населения этих областей». То есть, в документе за подписью Ленина и Калинина зафиксировано, что это киргизская (казахская) территория и что вопрос о ее принадлежности к той или иной республике должно решать само население. 

«Разрешение казахско-узбекского территориального спора было непосредственно связано с установлением национальностей для ряда безнациональных этносов, таких как – «курама», «тюрки» и «кипчаки», на которые претендовали как казахи, так и узбеки. Например, казахское национальное бюро стремилось утвердить «казахскость» народа «курама» на основе этимологических, антропологических и генеалогических аргументов, в то время как узбекское бюро успешно подчеркивало их «узбекскость», ссылаясь на их оседлый образ жизни, что значительно отличало их от традиционно кочевых казахов. Оседлое кочевое измерение было наиболее важным определяющим фактором национальности для будущих казахских и узбекских групп», - пишет Григор Убириа в своем исследовании о принципах формирования национальностей (7).

Однако комиссия должна была также учесть и социально-экономические принципы. Во время осуществления национальной делимитации также шло и экономическое размежевание, т.е. фабрики, заводы, сельскохозяйственные районы, животноводческие и культурно-просветительные учреждения делились между образуемыми республиками таким образом, чтобы после размежевания каждая из них обладала достаточными материальными ресурсами, необходимыми для успешного экономического и культурного развития.

«Территориальная комиссия состояла из узбекского, туркменского, казахского, каракиргизского, таджикского и каракалпакского национальных бюро. Каждому из них было поручено подготовить к 12 августа 1924 г. этно-территориальную карту с конкретными внешними границам будущей республики (области) для рассмотрения территориальной комиссией. Поскольку члены каждого национального бюро были очень заинтересованы в обеспечении максимальной территории с более высоким экономическим потенциалом для своих будущих национальных республик, проекты карт, представленные ими, сильно перекрывались и усложняли процесс согласования границ. Территориальная комиссия произвольно определяла национальную принадлежность различных групп населения, что, как правило, приводило к длительным и бурным спорам между представителями национальных бюро», - отмечает историк Алибек С.Н в своей работе, посвященной теме национального размежевания (8).

В результате национального размежевания в 1924-25 годах появились отдельная Узбекская АССР, Туркменская АССР, Каракалпакская автономная область (c 1930 года Каракалпакская АССР), Кара-Киргизская АО (с 25 мая 1925 года переименована в Киргизскую АО, а с 1 февраля 1926 года была преобразована в отдельную Киргизскую АССР) и Таджикская АССР. К Казахской АССР отошли две области упраздненной Туркестанской советской республики. Соответственно, в 1924 году прекратили своё существование Бухарская и Хорезмская советские республики, территории которых вошли в состав Туркменской АССР, Каракалпакской автономной области, Узбекской АССР и Таджикской АССР.

В последующем повышался и статус данных республик. Так, уже с 1925 года статус самостоятельной советской республики получил Узбекистан, куда с 1936 вошла в качестве автономии Каракалпакская АССР. В этом же году такой статус получила Туркменская ССР. В 1929 году была образована Таджикская ССР. В 1936 году отдельными союзными республиками стали Казахская ССР и Киргизская ССР. Как раз к этому году в связи с принятием новой сталинской Конституции сложились окончательно пять союзных советских республик Средней Азии.

Это национальное размежевание, которое привело к созданию новых советских национальностей и соответственно союзных и автономных республик является прямым следствием ленинской национальной политики большевиков и подчинялось цели социалистического строительства. Все эти действия были предприняты, говоря словами И.В. Сталина, «для борьбы за социализм» и подчинены – «принципам социализма» (9).

Тематика голода 1932-33-х годов в Казахской АССР

Для Казахстана сейчас, как, впрочем, и для Украины, характерна тема голода начала 30-х годов, которая активно используется правительственной буржуазной пропагандой, либералами и националистами для того, чтобы представить большевиков в качестве организаторов целенаправленного геноцида коренного народа. При анализе национального и социалистического строительства в Средней Азии невозможно обойти данную тему и необходимо дать этому свой ответ.

Голод как политика уничтожения казахов, приписывается современными националистами всему советскому государству с самого его основания и Ленину непосредственно, хотя он был вместе с Калининым инициатором образования в августе 1920 года Казахской Автономной Советской Социалистической Республики. И, по их мнению, политика геноцида длилась якобы с момента после окончания гражданской войны, вплоть до 1933 года. Явно заказчики перестарались в датах и сроках и попытались напрямую связать и соединить голод 1921 года, вызванного засухой, с голодом 1932-33 годов.

Современные декоммунизаторы оперируют только цифрами за подписью руководителя краевой партийной организации Голощёкина о переселении 5 — 10 тысяч раскулаченных семей баев, 400 человек — кочевые хозяйства, 300 — полукочевые, 150 — оседлые. Но ни о каких миллионах погибших нигде в статистике не указывается и не приводится. Как и нет ни одного документа за подписью Сталина и Голощёкина, где предписывается убивать или морить голодом этнических казахов. Наоборот, в цитируемых документах всегда подчеркивается четкое классовое отделение байско-феодальной верхушки от основной массы людей, которая нещадно эксплуатировалась угнетателями.

Правда, именно изъятие скота, по сути, у феодальной верхушки и вызвали массовую откочевку байских хозяйств вместе с целым рядом аулов в соседний Китай. Тогда за рубеж, только за один год коллективизации, перекочевало несколько миллионов голов крупнорогатого скота с населением. Фактически эта массовая миграция через условную границу, а также неконтролируемый забой скота хозяевами внутри страны, и привели все вместе к голоду.  Ситуация усугублялась проведением форсированной политики осёдлости, когда создавались постоянные поселения, а казахи отрывались от кочевого ведения хозяйства.

Все это было вызвано перегибами и ошибками при проведении политики коллективизации, которые были осуждены партией и советской властью еще в 30-е годы. Естественно, что никаких установок на целенаправленное уничтожение казахов или украинцев никогда не было. Также не выдерживают никакой критики и демографические оценки потерь во время голода, когда без какой-либо статистики называются цифры от 3 до 5 миллионов человек.

Отдельные националисты заявляют, что если бы не «голодомор», то в Казахстане проживало бы 90 миллиона казахов, что явно является антинаучной профанацией и вышито по украинским лекалам. Разбиваются в пух и прах тема геноцида и тем, что именно большевиками в 1936 году была образована отдельная Казахская Советская Социалистическая Республика в ее нынешних границах. Для чего им надо было создавать еще одну союзную республику, если их целью было поголовное уничтожение казахов?

Советское правительство в Москве пыталось и оказывало повсеместную помощь в 1932-33 годах голодающим районам Украины, Поволжья, Урала и Казахстана, но она порой использовалась в степном крае местными партийными и хозяйственными кадрами неэффективно или не по назначению. Об этих фактах писала тогда и советская пресса, когда вскрывались факты использования полученного хлеба из центра в других нуждах или даже для помощи своим родственникам, а не для поддержки населения затронутых голодом аулов.

Поэтому подобные данные свидетельствуют о низком качестве определенной части руководящих работников КАССР на низовом уровне, которые оказались неспособными в момент резкой трансформации сельского хозяйства, вызванного коллективизацией и создания постоянных оседлых поселений, справиться с возникшими пробелами и наладить работу коллективных форм собственности. Соответственно, надо рассматривать это всё в качестве неизбежных ошибок и перегибов в процессе ускоренного социалистического строительства, которые возникли в результате коренной ломки всего тысячелетнего уклада и кочевого хозяйства.

Что же касается голода 1921 года и причастности к ней Ленина, то факты показывают совершенно другую картину, когда руководитель РСФСР, истерзанной гражданской войной, смог найти способы поддержки жителей степного края.

Тогда для оказания помощи голодающему населению Казахской АССР декретом ВЦИК население неурожайных районов было освобождено от уплаты продналога. 14 июня 1921 г. В.И. Ленин подписал декрет «О натуральном мясном налоге», по которому кочевое и полукочевое казахское крестьянство освобождалось от мясного налога. В 1922 году было выделено 25 млн рублей для закупки сельскохозяйственных машин и орудий, отпущены семена для того, чтобы засеять 60% посевной площади, выделены 2 131 тыс. рублей для приобретения скота, организовано 575 детских домов, 9 детских приютов, в РСФСР эвакуировано около 18,5 тыс. детей. Нарком-собес КАССР выступил с инициативой организации крестьянских комитетов взаимопомощи (10).

В целом, несмотря на голод 1921 и 1932-33 годов советская система выдержала, а сами эти проблемы, первая связанная с засухой, а вторая с форсированной коллективизацией, непосредственно были фактором чрезвычайной отсталости и очень низкой производительности аграрного сектора, которую требовалось модернизировать на научной и коллективной основе с укрупнением мелких хозяйств. Этого и удалось добиться в последующие годы социалистического строительства и навсегда изжить проблему голода, ранее непосредственно связанного с климатическими периодами.