22 апреля 154 года назад родился Владимир Ленин, человек изменивший ход человеческой истории и доказавший возможность построения социализма на практике. Как ни странно, но апрель также является периодом, когда 107 лет назад в 1917 году Лениным были озвучены знаменитые «апрельские тезисы», переломившие весь ход русской революции и заложившие основы нового Коммунистического Интернационала и великого движения всех народов к освобождению от ига капитала и империализма.

Субъективный фактор в лице роли отдельных личностей в истории играет подчас чрезвычайно важную и решающую роль в развитии целых стран и всего мира. 1917 год стал именно тем годом, когда капитализм, приведший к мировой межимпериалистической бойне, повис над пропастью. Массы, истощенные войной по всему миру жаждали мира, равноправия и коренных политических перемен, радикальной аграрной реформы и установления широких социальных прав для трудящихся, уничтожения привилегий и сословно-кастовых перегородок. Но радикально настроенные рабочие, солдаты и крестьяне в России, а затем и в Австро-Венгрии и Германии шагнули еще дальше – попытались уничтожить сам капитализм, ввергнувший народы в мировую войну. Выразителем чаяний этих восставших масс стал, безусловно, русский революционер Владимир Ленин, выдвинувший поистине революционные на тот момент тезисы ниспровержения существующего строя и буржуазных правительств.

И здесь особое значение для судеб революции имело возвращение в Россию вождя большевиков Ленина. Действительно, Ленин своим политическим искусством и волей значительно усилил радикальную составляющую революции. Без него большевики и меньшевики могли бы объединиться в социал-демократическую партию, что ослабило бы ударную силу большевизма. Ведь правые и умеренные большевики во главе с Каменевым, а также редакция «Правды» выступала за критическую поддержку Временного правительства и отстаивала концепцию слияния двух фракций русской социал-демократии в одно целое. И это отчасти имело успех, так как до лета 1917 года 70% партийных организаций юга России, Украины и Сибири были объединенными.

Чрезвычайно отрицательно и в штыки восприняли большинство руководителей Петроградского комитета РСДРП(б) и ЦК выступление Ленина в особняке Ксешинской 3 апреля сразу по возвращению с митинга у Финляндского вокзала. По воспоминаниям левого меньшевика Суханова и дневниковых записей видного деятеля петроградских большевиков Шляпникова на общем собрании партийного актива, куда были приглашены и представители левых партий, все с ужасом и недоумением восприняли речь Ленина, которая в последующем стала основой знаменитых «апрельских тезисов». Немедленный мир, национализация и передел земли, никакого доверия буржуазному правительству, необходимость пролетарской революции и установление власти Советов вызвали неприятие всех «благоразумных социалистов» или как их еще называли «мартовских социалистов». Каменев в открытую заявил, что Ленин, находясь в длительной эмиграции, полностью оторвался от российской действительности. Единственными, кто на тот момент выступили в поддержку Ильича, были Колонтай и Молотов. В окончательном варианте апрельские тезисы были зачитаны Лениным 4 (17) апреля в Центральном Комитете и в редакции «Правды».

Однако именно неимоверная по силе воля Ленина переломила ситуацию в партии и апрельская конференция РСДРП(б) полностью поддержала великий поворот в стратегии и тактике большевизма. Фактически признание «апрельских тезисов» означало отказ от всей программы большевиков периода первой русской революции и пересмотр «теории этапов», то есть партия освобождалась от прежних социал-демократических обносков и брала курс на создание принципиально нового мирового движения – коммунистического. Поддержка Временного правительства с участием либеральной буржуазии теперь полностью отвергалась, а альтернативой становились рабочие, солдатские и крестьянские Советы и фабрично-заводские комитеты, как основы пролетарской диктатуры.

Работа Ленина «Государство и революция», следующее по значению произведение вождя, закрепляла эти положения.В этой работе большое значение отводилось слому старого государственного аппарата и созданию нового рабочего государства на основе Советов, которое уже само по себе носит более демократичный характер, чем самая демократическая буржуазная республика и уже, по сути, не является государством в полном смысле слова. Здесь Владимир Ильич повторяет многие выводы и приводит цитаты Энгельса из его «Антидюринга», а как образец для подражания показывается Парижская Коммуна 1871 года и те мероприятия, которые провели коммунары в деле установления самоуправления трудящихся. По сути, это была и некая пропагандистская уступка анархистам и анархо-коммунистам, коих было чрезвычайно много среди рабочей молодежи и матросов, которых надо было интегрировать в будущую Коммунистическую партию.

Данный поворот партии влево и выдвижение столь радикальной революционной программы, приблизило к большевикам целые группы и слои левой демократии из числа левых эсеров, анархо-коммунистов, максималистов и привело к объединению с большевиками межрайонной организации социал-демократов, которые имели определенное влияние в Петрограде. Среди тех, кто вступил в РСДРП (б) были такие революционеры как М. М. Володарский, А. А. Иоффе, А. В. Луначарский, Д. З. Мануильский, Л. Д. Троцкий, М. С. Урицкий, К. К. Юренев и многие другие.

Сейчас, как и тогда раздаются голоса различных «неомарксистов» и прочих буржуазных эпигонов, которые утверждают, что Ленинский поворот партии в апреле 1917 года был отходом от классического марксизма и даже неким отечественным «национальным», чуть ли не народническим, антикапиталистическим путем развития России. Мы же считаем, что в самих апрельских тезисах нет ничего, что опровергало бы европоцентристскую картину движения к социализму с опорой на развитые страны. Ленин считал, что развитие России было как раз капиталистическим, и именно поэтому можно ставить социалистические пролетарские задачи, а непросто антикапиталистические. И Ленин не стал народником и он стремился действовать здесь и сейчас, чтобы с помощью потенциала капиталистической периферии, какой и была царская империя, изменить соотношение сил в ядре системы империализма.

Ленин отходил от марксизма только с точки зрения ортодоксии теоретиков прогнившего и обанкротившегося Второго интернационала. Концепция Ленина была охарактеризована газетой «Единство» (редактор Григорий Плеханов) как «бредовая», игнорирующая условия места и времени. Плеханов утверждал: «Устранение капиталистического способа производства никак не может стать у нас очередным историческим вопросом. Этому можно радоваться; этим можно огорчаться. Но кто не утопист, тот обязан руководствоваться этим в своей практической деятельности». Плеханова поддержали большинство социал-демократических идеологов. Многие из них доживут до того времени, когда большевики сумеют практически извести в стране частную собственность и капиталистический рынок. Обстоятельства «места и времени» посмеялись над схемой поступательного изживания капитализма.

Фактически «апрельские тезисы» стали базовой основой по полному «переформатированию» революционного движения, создания новой Коммунистической партии, смены программы и обеспечения победы Октябрьской социалистической революции в России. После 17-го года на Западе, как и на Востоке, среди рабочих был популярен призыв: «Сделаем, как в России!». И пытались делать. Один из современников тех событий испанец Хосе Ортега-и-Гассет охарактеризовал этот исторический момент словами «восстание масс». Д. Ллойд Джордж писал французскому премьеру Ж. Клемансо и американскому президенту В. Вильсону, что «вся Европа насыщена духом революции. Глубокое чувство не только недовольства, но возмущения и даже гнева царит в рабочей среде. От одного конца Европы до другого больше не удовлетворяет массы весь современный строй с его политическим, социальным и экономическим укладом».

И сегодня эти высказывания о мировом капиталистическом кризисе и применительно к началу новой эпохи «восстания масс» актуальны как никогда. И «Апрельские тезисы» Ленина становятся для поднимающихся на борьбу трудящихся и бедноты Запада и Востока руководством к действию. Мы революционные марксисты должны учиться у Ленина и большевиков их опыту и умению быстро и гибко менять свою тактику, выдвигать наиболее правильные и насущные лозунги и требования, идейно проникать в сознание миллионов рабочих. Ленин и сейчас символ мировой революции и ренессанса социализма.

Ниже мы приводим текст «Апрельских тезисов» Владимира Ильича Ленина

О ЗАДАЧАХ ПРОЛЕТАРИАТА В ДАННОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Приехав только 3 апреля ночью в Петроград, я мог, конечно, лишь от своего имени и с оговорками относительно недостаточной подготовленности выступить на собрании 4 апреля с докладом о задачах революционного пролетариата.

Единственное, что я мог сделать для облегчения работы себе, — и добросовестным оппонентам, — было изготовление письменных тезисов. Я прочел их и передал их текст тов. Церетели. Читал я их очень медленно и дважды: сначала на собрании большевиков, потом на собрании и большевиков и меньшевиков.

Печатаю эти мои личные тезисы, снабженные лишь самыми краткими пояснительными примечаниями, которые гораздо подробнее были развиты в докладе.

ТЕЗИСЫ.

1. В нашем отношении к войне, которая со стороны России и при новом правительстве Львова и К° безусловно остается грабительской империалистской войной в силу капиталистического характера этого правительства, недопустимы ни малейшие уступки «революционному оборончеству».

На революционную войну, действительно оправдывающую революционное оборончество, сознательный пролетариат может дать свое согласие лишь при условии: а) перехода власти в руки пролетариата и примыкающих к нему беднейших частей крестьянства; б) при отказе от всех аннексий на деле, а не на словах; в) при полном разрыве на деле со всеми интересами капитала.

Ввиду несомненной добросовестности широких слоев массовых представителей революционного оборончества, признающих войну только по необходимости, а не ради завоеваний, ввиду их обмана буржуазией, надо особенно обстоятельно, настойчиво, терпеливо разъяснять им их ошибку, разъяснять неразрывную связь капитала с империалистской войной, доказывать, что кончить войну истинно демократическим, не насильническим, миром нельзя без свержения капитала.

Организация самой широкой пропаганды этого взгляда в действующей армии.

Братанье.

2. Своеобразие текущего момента в России состоит в переходе от первого этапа революции, давшего власть буржуазии в силу недостаточной сознательности и организованности пролетариата, — ко второму ее этапу, который должен дать власть в руки пролетариата и беднейших слоев крестьянства.

Этот переход характеризуется, с одной стороны, максимумом легальности (Россия сейчас самая свободная страна в мире из всех воюющих стран), с другой стороны, отсутствием насилия над массами и, наконец, доверчиво-бессознательным отношением их к правительству капиталистов, худших врагов мира и социализма.

Это своеобразие требует от нас умения приспособиться к особым условиям партийной работы в среде неслыханно широких, только что проснувшихся к политической жизни, масс пролетариата.

3. Никакой поддержки Временному правительству, разъяснение полной лживости всех его обещаний, особенно относительно отказа от аннексий. Разоблачение, вместо недопустимого, сеющего иллюзии, «требования», чтобы это правительство, правительство капиталистов, перестало быть империалистским.

4. Признание факта, что в большинстве Советов рабочих депутатов наша партия в меньшинстве, и пока в слабом меньшинстве, перед блоком всех мелкобуржуазных оппортунистических, поддавшихся влиянию буржуазии и проводящих ее влияние на пролетариат, элементов от народных социалистов, социалистов-революционеров до ОК (Чхеидзе, Церетели и пр.), Стеклова и пр. и пр.

Разъяснение массам, что С. Р. Д. есть единственно возможная форма революционного правительства и что поэтому нашей задачей, пока это правительство поддается влиянию буржуазии, может явиться лишь терпеливое, систематическое, настойчивое, приспособляющееся особенно к практическим потребностям масс, разъяснение ошибок их тактики.

Пока мы в меньшинстве, мы ведем работу критики и выяснения ошибок, проповедуя в то же время необходимость перехода всей государственной власти к Советам рабочих депутатов, чтобы массы опытом избавились от своих ошибок.

5. Не парламентарная республика, — возвращение к ней от С. Р. Д. было бы шагом назад, — а республика Советов рабочих, батрацких и крестьянских депутатов по всей стране, снизу доверху.

Устранение полиции, армии, чиновничества.[3]

Плата всем чиновникам, при выборности и сменяемости всех их в любое время, не выше средней платы хорошего рабочего.

6. В аграрной программе перенесение центра тяжести на Сов. батр. депутатов.

Конфискация всех помещичьих земель.

Национализация всех земель в стране, распоряжение землею местными Сов. батр. и крест. депутатов. Выделение Советов депутатов от беднейших крестьян. Создание из каждого крупного имения (в размере около 100 дес. до 300 по местным и прочим условиям и по определению местных учреждений) образцового хозяйства под контролем батр. депутатов и на общественный счет.

7. Слияние немедленное всех банков страны в один общенациональный банк и введение контроля над ним со стороны С. Р. Д.

8. Не «введение» социализма, как наша непосредственная задача, а переход тотчас лишь к контролю со стороны С. Р. Д. за общественным производством и распределением продуктов.

9. Партийные задачи:

а) немедленный съезд партии;

б) перемена программы партии, главное:

1) об империализме и империалистской войне,

2) об отношении к государству и наше требование «государства-коммуны»[4],

3) исправление отсталой программы-минимум;

в) перемена названия партии[5].

10. Обновление Интернационала.

Инициатива создания революционного Интернационала, Интернационала против социал-шовинистов и против «центра»[6].

Чтобы читатель понял, почему мне пришлось подчеркнуть особо, как редкое исключение, «случай» добросовестных оппонентов, приглашаю сравнить с этими тезисами следующее возражение господина Гольденберга: Лениным «водружено знамя гражданской войны в среде революционной демократии» (цитировано в «Единстве» г-на Плеханова, № 5).

Не правда ли, перл?

Я пишу, читаю, разжевываю: «ввиду несомненной добросовестности широких слоев массовых представителей революционного оборончества… ввиду их обмана буржуазией, надо особенно обстоятельно, настойчиво, терпеливо разъяснять им их ошибку»…

А господа из буржуазии, называющие себя социал-демократами, не принадлежащие ни к широким слоям, ни к массовым представителям оборончества, с ясным лбом передают мои взгляды, излагают их так: «водружено (!) знамя (!) гражданской войны» (о ней нет ни слова в тезисах, не было ни слова в докладе!) «в среде (!!) революционной демократии»…

Что это такое? Чем это отличается от погромной агитации? от «Русской Воли»?

Я пишу, читаю, разжевываю: «Советы Р. Д. есть единственно возможная форма революционного правительства, и поэтому нашей задачей может явиться лишь терпеливое, систематическое, настойчивое, приспособляющееся особенно к практическим потребностям масс, разъяснение ошибок их тактики»…

А оппоненты известного сорта излагают мои взгляды, как призыв к «гражданской войне в среде революционной демократии» !!

Я нападал на Вр. правительство за то, что оно не назначало ни скорого, ни вообще какого-либо срока созыва Учр. собрания, отделываясь посулами. Я доказывал, что без Советов р. и с. деп. созыв Учр. собрания не обеспечен, успех его невозможен.

Мне приписывают взгляд, будто я против скорейшего созыва Учр. собрания!!!

Я бы назвал это «бредовыми» выражениями, если бы десятилетия политической борьбы не приучили меня смотреть на добросовестность оппонентов, как на редкое исключение.

Г-н Плеханов в своей газете назвал мою речь «бредовой». Очень хорошо, господин Плеханов! Но посмотрите, как вы неуклюжи, неловки и недогадливы в своей полемике. Если я два часа говорил бредовую речь, как же терпели «бред» сотни слушателей? Далее. Зачем ваша газета целый столбец посвящает изложению «бреда»? Некругло, совсем некругло у вас выходит.

Гораздо легче, конечно, кричать, браниться, вопить, чем попытаться рассказать, разъяснить, вспомнить, как рассуждали Маркс и Энгельс в 1871, 1872, 1875 гг. об опыте Парижской Коммуны и о том, какое государство пролетариату нужно?

Бывший марксист г. Плеханов не желает, вероятно, вспоминать о марксизме.

Я цитировал слова Розы Люксембург, назвавшей 4 августа 1914 г. германскую социал-демократию «смердящим трупом». А гг. Плехановы, Гольденберги и К° «обижаются»… за кого? — за германских шовинистов, названных шовинистами!

Запутались бедные русские социал-шовинисты, социалисты на словах, шовинисты на деле.