22 декабря 2023 года в режиме онлайн прошло первое и единственное заседание суда по иску фельдшера с 40 - летним стажем городской «скорой помощи» города Алматы Бадалбаевой Эльвиры, прошло почему то по Ватсапу, и на котором не присутствовали ни одного свидетеля и другие медики, поддерживающие требования фельдшера Бадалбаевой. Её иск отклонили, но диспетчер решила всё равно рассказать о причинах подачи в суд и что творится в службе скорой помощи Алматы.

Редакция

Новогодняя сказка про суд. Напомню, история моя, не вымышленная. Получила я травму, на последнем дежурстве перед отпуском. Я и предположить не могла, что сломала ребро, но предположения с самим организмом не совпали, обнаружила я перелом на КТ, обойдя всех, кто имел к организму отношение.

Перелом, как в кино, оказался не закрытым, а со смещением. И я четыре месяца пытаюсь его срастить, консолидация шла плохо, черт ее возьми. Даже не представляю, как выходить на работу? Там же, как на новогодней дискотеке. Тело отдельно от конечностей, хаотичные телодвижения вокруг своей оси, к утру страдаешь пучеглазием, от напряжения и усталости глаза к концу смены выходят из орбит самостоятельно, организм хочет в обморок, а лучше сразу в кому.

Работаем то по одной. А работы то нет, судя по хронометражу. Отговорки типа, ещё чуть-чуть и мы начнем ломать от нагрузки не только ребра, но и бедра, администрация принимать не хочет. Мотив прост. Программа Комек позволила перейти на безбумажный вариант работы. Сие заключение выглядит, как то, что день примерно белый.

Любая цифровая программа позволяет перейти на безбумажный вариант, клянусь дефибрилляром. Убрал бумажный вариант карт пациентов и вуаля. Каким боком здесь программа Комек? Другим, левым. Комек- это госзакуп, чай не бесплатно. Госзакуп - это что, деньги, а к Комеку что? Правильно, новые планшеты, он же госзакуп, он же деньги. А деньги откуда, из госказны, ну не из кармана ж директора. А где деньги, там что?

Правильно, там хочется. И хочется вылилось в сокращение нас. Но мое, сломанное на работе ребро, дало возможность поразмыслить. По сути, моя травма производственная, но всегда есть, но, опять же к деньгам. Обвинения во лжи услышала сразу, мол упала дома, а деньжищ хочешь с предприятия. Это вывод из уст начальника юротдела Шуляк. А чё сразу я-то деньжищ хочу?

Надежда Станиславовна, а вы денег первая захотели, бац и свою дочурку к нам на работу в администрацию пристроили. То есть хотеть денег за травму на производстве это ни-ни, а пристраивать свое дитя, будучи начюром, это нормально. Ну так дитё ж свое, не чужое. А вы-то на госслужбе находитесь, своим поведением не должны допускать необоснованных обвинений, фактов грубости, унижения достоинства, бестактности и некорректного поведения, глава 8 пункт 4, Кодекс поведения госслужащего.

Мало того, что факт такой травмы скрыт заведующим пс 2 Тайтелиевым, так меня ещё и начюр обвиняет во лжи. Обратилась я в суд, поскольку я не дочь Шуляк, и оскорблений в свой адрес терпеть не намерена. Первое заседание было назначено на 11 декабря, а что отзыв на иск то не прислали, вы же не приняли эту травму, как производственную, и чего молчали до 22 декабря? Вы боитесь идти на открытый диалог в суде?

Я нет, ибо со мной правда. А теперь я вам задам вопросы, дорогие юристы. А как получилось, что наше предприятие десять месяцев работало без колдоговора, а это, между прочим нормативно- правовой документ. И это ваша работа, за которую вы получаете из нашего фонда зарплату. Выглядит, примерно, дурим вас за ваши деньги.

А должно быть,за ваши деньги, любой каприз. На основании колдоговора мы можем опротестовывать незаконные решения администрации. А возникает ещё один вопрос, зачем, какую цель преследовали? Ляпсусы работы юридического отдела видно в любом документе. А как вы подали уведомление о сокращении диспетчеров в профсоюз 03.02.2023 г., приказ 92-ОД Сарсенбаев издает 21.02, приказ о хронометраже выходит 24.02, а колдоговор истекает по сроку 25.02.2023.

Интересное кино получается. То есть вы планомерно вели сокращение к истечению срока колдоговора, а по-другому не получается. А руководитель нашего профсоюза Сеним, божиться, зуб даёт, что никаких уведомлений о сокращении сотрудников диспетчерской территориальной службы не получала. Тогда кто получал, Несипкалиев? Но, пардон, оно зарегистрировано под номером 321.Кто из вас лукавит?

Вот сколько себя помню, как работника скорой, никогда на новый год не давали такой премии. А откуда у такого нищего предприятия денег столько, лично мне с 2019 года методично рассказывают о том, в каком длинном минусе находиться финансовая составляющая нашего доблестного предприятия. И сколько мне за это время не доплатили, да и не только мне, всем. А в связи с этим у меня вопрос, а не 55 ли ставок сокращённых диспетчеров имеют место к событию премии?

Таки, если да, то это наталкивает на очень странное обстоятельство. И вообще, со мной параллельно идут интересные события, написала в Фейсбуке о своем кривом рабочем стуле, получили кресло, написала о 13 зарплате на сэкономленных деньгах рядовых- получили премию. Следят за мной, что ли? Чего бы ещё озвучить, вдруг совпадет?

Не верю я в совпадения, хоть убейте, во всем есть причинно-следственная связь. Теперь я имею родственные отношения с профсоюзом Сеним, начну задавать много вопросов. Но то, что происходит в этом предприятии, больше стало походить на схему, благодаря которой хочется превращается в реальность.

Бадалбаева Эльвира, фельдшер по приёму вызовов, с 40 летним стажем